Вместе с онлайн-гипермаркетом 21vek мы продолжаем нашу рубрику «Как живешь?». Сегодня отправляемся в город, знакомый любому, кто жил в интернете образца 2000-х, – в Бобруйск.
1387 год – год основания Бобруйска, и именно эти четыре цифры Наталья Халанская, активистка и предпринимательница, выбрала в качестве названия для точки, с которой начинается наше знакомство с городом.
Классическая история: долгое время девушка училась и работала в других городах и странах, а потом вернулась домой – и поняла, что и ей, и городу чего-то не хватает.
Так появилось антикафе «1387», образовательная и развлекательная площадка. В кафе проходят выставки художников (прямо сейчас, например, стены отданы в распоряжение Виталия Вераса), встречи активистов, мастер-классы, лекции, кинопросмотры и концерты.
А здесь, возможно, когда-то появится публичный городской огород.
Есть в «1387» и собственный магазин. Помимо одежды белорусских брендов продают работы местных мастеров – керамику, значки, футболки, открытки. По мнению Натальи, городу очень недостает локального мерча, и закрыть эту дыру стараются сами бобруйчане.
На футболке – знаменитый бобруйский «дом-скворечник». У команды «1387» с ним особая связь: один из сотрудников – сын архитектора, который проектировал дом, и со своей будущей женой он познакомился как раз в нем.
Это тоже культовые бобруйские здания – и их мы скоро увидим.
Вообще слова «люди», «жители», «активисты» мелькают в речи Натальи чаще всего: девушка неоднократно подчеркивает, что и «1387», и сам город держатся именно на местных, которые безгранично любят Бобруйск.
Город из красного кирпича
Первое место и первый человек, с которыми хочет познакомить нас Наталья, – Еврейский дворик и экскурсовод Олег Красный. Но прежде девушка предлагает пройтись и поглазеть на историческую архитектуру.
Улица Чонгарская, где стартует наша прогулка, усеяна домами из красного кирпича. Точнее, вообще весь Бобруйск усеян домами из красного кирпича: Наталья шутит, что раньше чуть ли ни у каждого уважающего себя бобруйчанина был собственный кирпичный заводик.
Сегодня часть живописных зданий окрашена в белый, розовый, желтый и какой еще только хватит фантазии цвет, а часть и вовсе стоит заброшенной. Одно из таких заброшенных зданий попадается нам практически сразу. Его не назовешь пышным или исполинским, но дух все равно захватывает.
Когда-то это была гостиница «Березина и Европейская», сейчас – заброшка с кучей мусора. Построенный в конце XIX века отель пережил войну, но не пережил 90-е: именно тогда строение лишилось крыши (из благих намерений, конечно, – его планировали реставрировать) и начало постепенно разрушаться.
Пара минут ходьбы – и мы оказываемся в Пожарном переулке, где появилось первое в Бобруйске кирпичное пожарное депо. Что примечательно, приютило депо не только пожарных.
– Когда в городе в очередной раз сгорело деревянное здание театра, новое разрешили строить только кирпичным или каменным: в театре можно было курить, так что горел он часто. Театр не мог себе позволить отдельно стоящее здание, и его просто надстроили над пожарной частью. На втором этаже депо до сих пор сохранился крутейший актовый зал, в котором сейчас ничего не происходит.
Заканчивается Пожарный переулок видом на единственный в городе дом-колодец, который в разные годы был и гостиницей для торговцев, и госпиталем для еврейских солдат. В народе дом прозвали «Порт-Артур» – в честь русско-японской войны, города Порт-Артур и генерала Кондратенко, который до обороны Порт-Артура жил в Бобруйске.
Еврейская история Бобруйска
За разговорами мы доходим до руин синагоги, аккуратных и ухоженных. Когда-то это была заброшка вроде встретившейся нам раньше гостиницы, а сегодня силами местной еврейской общины – Еврейский дворик. Внутри нас ждет экскурсовод и заместитель председателя Бобруйской еврейской общины Олег.
Эти стены – остатки синагоги конца XIX века. К началу революции 1917 года в городе было 42 синагоги, включая приходские и цеховые. Здесь как раз находилась цеховая – мясников.
В 30-е годы синагогу переоборудовали в мельницу, после войны планировали реконструировать и модернизировать: подвалы залили бетоном, одну из стен разобрали… а потом передумали. Постепенно горожане растянули кирпичи, крыша обвалилась, а территория обросла мусором и сорняками.
Здесь можно оставить записки, которые потом отвезут к Стене Плача в Иерусалиме.
В какой-то момент власти решили снести руины, но их спасли местные. Сейчас это пространство, доступное для всех и открытое круглые сутки, – своего рода подарок городу от еврейской общины.
Откуда вообще в Бобруйске еврейская община? Спасибо крепости.
До строительства крепости в начале XIX века Бобруйск был маленьким городом. С постройкой крепости появилось и много работы: всех нужно накормить, обшить, обстирать, постричь – в общем, чисто городской бизнес, которым занимались евреи. В город приехало несколько семей, они обжились, позвали родню и друзей, и уже к концу XIX века евреи составляли почти 70% населения.
Сейчас в Бобруйске живет примерно 3–3,5 тысячи евреев. Главный раввин, Шауль Хабабо, – человек, с которым, рассказывает Наталья, всегда найдется о чем поговорить, даже если вы не знакомы.
И действительно: распрощавшись с Олегом и прогуливаясь мимо синагоги, мы встречаем Шауля. Это дружелюбный мужчина, который тут же пускается в рассуждения о том, как было бы круто сделать город центром притяжения евреев со всего мира. Хочется верить, что однажды так и случится.
Красота, спрятавшаяся за вывесками
Улица, на которой мы оказываемся следом, в буквальном смысле пахнет 90-ми. Этот узнаваемый запах знаком любому, кто когда-либо был на вещевом рынке: в нос ударяет аромат пыльных, разогретых на солнце палаток и новеньких вещей из полиэстера.
Это улица Социалистическая, единственная пешеходная в Бобруйске. Старые дома хаотично увешаны пестрыми, режущими глаз вывесками, но даже за ними видна их красота – да, пострадавшая от времени, но все еще красота.
На улице оживленно: музыканты, торговцы фруктами, дети на велосипедах, просто отдыхающие на лавочках подростки и пенсионеры – здесь шумно и весело.
Памятник Советскому Союзу
В одном из кафе рядом с площадью мы встречаем городскую активистку Алесю и отправляемся в место, где будто законсервировали Советский Союз. Добро пожаловать в санаторий им. В.И. Ленина.
Здесь, рассказывает Алеся, мало что поменялось со времен ее детства. Старые советские скульптуры, зеленый-зеленый парк, свежий воздух, тишина – и хотя так и хочется шутить про музей Советского Союза, находиться тут правда приятно.
Есть в санатории и место для развлечений, так называемая «клетка», где до сих пор проходят танцевальные вечера. Похожая когда-то была и в городском парке, но ее снесли еще лет 10 назад – а здесь она не только нетронутая, но еще и чистая, аккуратная и выкрашенная серебристой краской.
Санаторий стоит на берегу реки Березины, так что пляж тоже имеется. Более того, есть даже теплоход с романтическим названием «Мечта» (он уже давно не ходит по воде) и баром (он почти никогда не работает).
Сказочная деревня на берегу Березины
Территорию санатория мы покидаем не через главный вход, а через неприметную калитку в конце пляжа. За калиткой нас ждет совсем другой мир: утопающий в зелени, увитый диким виноградом и сладко пахнущий флоксами и бешеными огурцами.
Это улица Береговая, тихая, живущая своей жизнью, спрятанная от всего мира. Улица начинается с дома, где во дворе стоит сарай, на крыше которого валяются ржавые якоря. Прямо напротив – сразу два знака «Якоря не бросать!».
Во дворах громко лают собаки, потревоженные нашим визитом, а единственные люди, которые нам встретились, узнав о цели нашего приезда в Бобруйск, говорят, что нам бы не на Береговую улицу, а в крепость – вот где красиво. Туда и едем.
Здесь родился Бобруйск
Когда-то здесь, на правом берегу Березины, зародился Бобруйск. Его первые письменные упоминания датируются уже известным нам 1387 годом, но сам город был тут и раньше. А в 1810 году весь старый Бобруйск снесли – ради строительства крепости, которая будет защищать западные рубежи Российской империи.
Единственное строение, уцелевшее от «старого» Бобруйска, – иезуитский костел, возведенный в 1745–1747 гг. Сохранился он по банальной причине: строители крепости решили, что добротное и прочное здание идеально для того, чтобы стать цейхгаузом, то есть складом оружия.
Сейчас костел, как и практически вся территория крепости, стоит заброшенным. Католическая церковь вела с городскими властями переговоры о передаче храма.
Рядом с костелом находится кирпичное здание бывших казарм. На стене – гордая табличка «Гісторыка-культурная каштоўнасць. Прычыненне шкоды караецца па законе». Во дворе историко-культурной ценности – деревянные поддоны, доски и шины со следами краски. Здесь играют в пейнтбол.
Что еще есть на территории крепости? Концлагерь, построенный для съемок фильмов (один из последних – «Уроки фарси»). Теперь в мрачных декорациях пасутся кони – тут открылся конный клуб.
Оранжевая пятиэтажка с секретом
Историю Бобруйской крепости нам рассказывает Марина Молчанова, журналистка и магистр в сфере охраны и интерпретации культурного наследия, и у нее для нас есть еще одна интересная локация. Если не знать, куда мы приехали, можно подумать, что это обычное жилое здание. Но все не так просто.
На самом деле неприметная пятиэтажка – Костел Непорочного Зачатия Пресвятой Девы Марии. Неоготический храм построили в 1906 году, а в 1968-м ему решили найти новое предназначение. Снесли звонницу, пристроили пятиэтажку и отдали стройкомбинату под административные нужды.
В начале 90-х храм вернули верующим, и сейчас это действующий костел с, вероятно, самой необычной архитектурой.
Табличку установили в честь того, что в бобруйской парафии крестили Винцента Дунина-Марцинкевича. Крестили его, скорее всего, в том самом разрушенном костеле на территории крепости.
У стен костела мы прощаемся с Мариной, а вот с Бобруйском прощаться не спешим – мы же еще не пробовали местную кухню!
Шопинг, еда и жизнь в Бобруйске
На часах – 18:22 (а в Бобруйск мы, между прочим, приехали в 13!), и мы наконец решаем передохнуть. Поужинать, обсудить увиденное, задать Наталье парочку приземленных вопросов о жизни в городе – для всего этого мы направляемся в «Любимое место».
Кафе с нескромным названием расположено напротив гостиницы «Бобруйск». К вечеру мы уже привыкли к обилию вывесок на исторических домах, так что ни реклама подолога, ни томное фото на рекламе ногтевой студии прямо на фасаде монументального здания нас не смущают – лишь бы скорее поесть.
Пока ждем заказ, есть время обсудить шопинг и рестораны. С первым вообще нет проблем: с одной стороны, приходят разные торговые сети, с другой – сохраняются и старые маленькие магазинчики, которые бобруйчане помнят с детства.
Много в городе ресторанов и кафе. Какие-то появились еще в 90-х и застряли в тех же временах, а какие-то появились только недавно. Кофейни, доставки, новые рестораны – Бобруйску не хватает разве что узкопрофильных, нишевых и уникальных заведений: например, с еврейской кухней.
Но если чего-то нет – значит, можно стать первым. Хотите открыть тут крутое кафе? Для начала придется сюда переехать и прописаться. Стать бобруйчанином стоит от 3517$ (жить будете в неблагоустроенной квартире, зато в тихом частном секторе рядом с речкой) до 123 600$ (это самая дорогая квартира в доме, как обещает продавец, повышенной комфортности).
Тот самый дом
С ужином мы расправляемся быстро: и потому что голодные, и потому что вкусно, и потому что совсем рядом с «Любимым местом» стоит, пожалуй, самая узнаваемая достопримечательность Бобруйска.
Ярко-зеленое строение в стиле модерн – дом купчихи Кацнельсон. Про него ходит легенда: говорят, та самая купчиха увидела этот дом где-то в странах Балтии или Питере, влюбилась, сказала «заверните» – и дом разобрали, привезли в Бобруйск и здесь собрали заново.
Дом служил разным целям, но больше всего горожанам запомнилось время, когда в его стенах находилась районная библиотека. Все было хорошо, пока с потолка и стен не начала сыпаться штукатурка: зданию присвоили состояние аварийного, библиотеку отселили – и про дом на какое-то время забыли.